Кстати, а какие они — влияния? Ваша музыка местами сильно напоминает старую пост-панк группу из Израиля Minimal Compact. Другие песни — будто второе пришествие Зигги Стардаста...
Марк: О, чувак, ты знаешь Боуи!
Брайан: Ну, на меня лично Боуи не повлиял. Конечно, мы все его любим, но, вроде бы, никто намеренно ничего не пишет похожее. Изначально мы ориентировались на краут-рок 70-х, сейчас от него остались только биты.
Джон: Никогда не слышал о Minimal Compact. The Nehal — вот что круто из Израиля. «Shir la Shalom», все дела. А Боуи — да, конечно. Обожаю «Ashes to Ashes». Вообще, у меня слишком много источников вдохновения, чтобы перечислять, но главный из них — тишина.
Марк: Лично я во многом вдохновлен Боуи. Мне нравится, что он когда ударяется в концептуальность, при этом умудряется делать свои сложные песни очень легко доступными для слушателя и грациозно балансировать на грани между экспериментальной музыкой и попом. Помимо Боуи меня привлекает панк 70-80-х (то есть, того периода, когда слово «панк» еще было тем, что оно означает на самом деле), местами еще всяческий фолк, инди-рок, пост-хардкор и кое-что из электроники. Не буду называть имен, чтобы никого не забыть.
Джейсон: Что насчет вдохновений, тут лучше спрашивать не в целом, а по каждой отдельной песне. То есть, я для каждой песни ищу особое решение.

Джейсон, а ты себя как определишь, как просто музыканта, который пишет тексты или как поэта, который пишет музыку?
Джейсон: Вернее будет назваться поэтом. Потому что если убрать музыку, то мои тексты не потеряют смысла. Впрочем, я все равно иногда пишу так, чтобы слова лучше ложились на песню, но в общем плане — все, что я творю сможет жить в случае, если не найдет себе подходящей мелодии. Но когда находит, то все получается очень гармонично, между текстом и мелодией возникает… взаимоуважение, что-ли. То есть, их хорошие отношения — это как раз то, что делает музыку приятной.

А знаете, есть еще движение «Белая роза», тоже группа.
Том: Не слышал их, слышал имя.
Брайан: Знаю сеть забегаловок «Белая роза». Наверное, там в группе чуваки борются против негативных эффектов фаст-фудов.
Джон: Точно, или это бывшие заключенные, отрабатывающие испытательный срок, работая в фаст-фудах.

А за последнее время что вам понравилось?
Марк: Я на днях ходил на Man Man, до сих пор под впечатлением. Потрясающее шоу, пусть я и не поклонник театрализованных безумий. На досуге закусываю !!! и Supersystem, с горсточкой Tapes 'n Tapes и стаканом Grails. А еще люблю сэндвичи с арахисовым маслом и грейпфрутом.
Том: Man Man, точно-точно. Еще у меня сейчас зависимость от последнего альбома TV on the Radio «Return to Cookie Mountain». Что там еще? Deerhoof, Fiery Furnaces, Deadboy & the Elephantmen, Джейми Лиделл, Wolf Parade… ух, могу вечно продолжать!
Джейсон: А я тут подсел на арабскую музыку, потом слушал записи с разных марокканских радиостанций, а сейчас прекрасный голос Роны Хартнер. У меня каждый час вкусы меняются.
Джон: Очень впечатлили Konono #1 и альбомы «Garden» от Silver Apples и «S.F. Sorrow» группы The Pretty Things.
Брайан: Electric Light Orchestra, Flotation Toy Warning, Phosphorescent, The Bee Gees.

Я тут пару треков залил с вашего альбома к себе на блог, ничего?
Джейсон: По-моему, пиар никогда не помешает, наслаждайтесь музыкой! Или не музыкой — пусть лучше мы будем книгой.
Джон: Файлообмен нам только помогает, но, черт знает, сколько это так продержится. Чья-то жадность в итоге победит и вся эта интернет-канитель скоро станет частью большого бизнеса. Уже начала становиться.
Брайан: Да, определенно, благодаря интернету мы стали известны. Как-то же люди должны услышать нашу музыку. Но, тем не менее, группа тратит какие-то деньги на запись, на репетиционные базы, на оборудование. Если группа не подписана, то за все приходится платить самим. Если группа подписана на мелкий лейбл, то контракт разрывают, если их диски не продаются. Так что файлообмен — хорошо, но если вам понравилось, купите диск, чтобы группа смогла продолжить писать музыку. Не хотите диск — ок, пришлите чек.
Марк: Соглашусь. В смысле — клево, что кому-то нравится наша музыка, но, блин, я есть хочу. Можно съем твою картошку фри?
Том: У него там картошка фри?

Ваши любимые книги?
Джейсон: «Into the Great Wide Open» Кевина Кэнти (современный американский писатель, его книги не переведены на русский язык)
Джон: «The Fan Man» Уильяма Коцуинкла (американский писатель и сценарист, автор сценария к «Инопланетянину» Стивена Спилберга. Конкретно «The Fan Man» на русский не переведена.)
Брайан:«Иллюминатус!» Роберта Антона Уилсона (фантастическая трилогия американского психолога, соратника Тимоти Лири. Первые две части трилогии опубликованы в этом году на русском языке в издательстве «София»)
Том: Любимой нет. Из недавно прочитанного — «Our Band Could Be Your Life» Майкла Азераада прекрасна (книга какого-то музыкального фаната, даже на английском информации по ней очень мало).
Марк: «Лучшие игры Решевского». (Решевский — американский шахматист-чемпион, а «Лучшие игры» — новая редакция его собственной книги «Как выигрывать в шахматы». На русском не издана.)

Джейсон, а танго танцевать умеешь?
Джейсон: Ммм… В техническом плане — нет. Но на улице, за дверьми, когда в каждом моем шаге — любовь, я могу «танго», могу двигаться. Сам танец, само движение — это прекрасная вещь, особенно когда нет границ. Почему именно танго? Во-первых, я с детства заворожен этим танцем, а во-вторых, мне нравится, как там все устроено — шаги следуют друг за другом сами собой, они абсолютно логичны и танцующие не задают лишних вопросов — просто движутся.